Олимп - Страница 169

169

– В подобной колыбели, – тихо промолвил Просперо, – покоится твой друг Никто. В ней тоже застывает время. Но если саркофаг Одиссея должен исцелить его за три дня, чем и занимается прямо сейчас, то здешний хрустальный гроб стал прибежищем своей хозяйке на четырнадцать с лишним веков.

Харман опять отдернул руку, словно его укусили.

– Невероятно.

– Да? Ну, тогда разбуди ее и спроси.

– Кто она? – не унимался муж Ады. – Ведь это не может быть Сейви.

Старец улыбнулся. Внизу, под ногами, снежные тучи сбивались к северному горному склону, облепляя пол и стены прозрачной гробницы.

– Ну да, не может, верно? – загадочно произнес маг. – Я знал ее под именем Мойры.

– Мойра? В честь которой назвали это место – Тадж Мойра?

– Конечно. Здесь ее усыпальница. По крайней мере здесь она спит. Да будет тебе известно, друг Никого, что Мойра – постчеловек.

Мужчина снова попятился от саркофага.

– «Посты» уже… Их больше нет. Мы с Даэманом и Сейви сами видели, как их мумифицированные, обглоданные Калибаном тела плавали в гнилостном воздухе на твоем орбитальном острове.

– Она последняя, – кивнул Просперо. – Сошла с полярного кольца более полутора тысяч лет назад. Доводилась возлюбленной супругой Ахману Фердинанду Марку Алонцо Хану Хо Тепу.

– А это еще кто?

Тучи окутали основание Таджа плотной пеленой, и Харман почувствовал себя немного уверенней, обнаружив под ногами сизую мглу вместо головокружительной пустоты.

– Просвещенный потомок того, самого первого Хана, – пояснил седовласый старец. – Он царил на Земле – верней, на том, что от нее осталось, – долгих пятнадцать веков назад. Этот временной саркофаг правитель создавал для себя, но, воспылав страстью, уступил его Мойре.

Будущий отец подавил усмешку.

– Ерунда получается. Почему этот Хо Теп, или как там правильно, не заказал себе другого гроба?

Улыбка Просперо начинала уже бесить похищенного.

– Так он и сделал. Второй саркофаг стоял вот здесь, на широком помосте, рядом с Мойрой. Беда в том, что даже в такое труднодоступное место, как Ронгбук Пумори Чу-му-ланг-ма Фенг Дудх Коси Лхотце нупцзе Кхумбу ага Гхат-Мандир Хан Хо Теп Рауца, порой наведываются незваные гости. Первые же из них вытащили временную колыбель с телом Ахмана Фердинанда Марка Алонцо Хана и швырнули через край на ледники у подножия.

– Что же они оставили другой саркофаг? – спросил Харман, настроенный не верить ни единому слову мага.

Просперо указал на спящую дряхлой морщинистой рукой.

– А ты бы выбросил такое тело?

– Тогда почему не разграбили храм? – проговорил мужчина.

– Наверху использованы отличные средства предосторожности. Чуть позже я буду рад показать.

– А эти непрошеные гости, почему они не разбудили вашу… кто бы она ни была?

– Пытались, – ответил старец. – Но так и не сумели открыть саркофаг…

– Тебя это, кажется, не затруднило.

– Ахман Фердинанд Марк Алонцо Хан при мне разрабатывал сей аппарат, – промолвил маг. – Мне известны коды и пароли.

– Ну так и растолкай дамочку сам. Хочу с ней потолковать.

– Я не в силах нарушить сей постчеловеческий сон, – возразил Просперо. – Как и любой из грабителей, сумей они обойти охрану и вскрыть хрустальный гроб. Мойру пробудит лишь одно.

– И что же?

Муж Ады стоял на нижней ступени, готовый уйти в любую секунду.

– Ахман Фердинанд Марк Алонцо Хан или его потомок-мужчина должен вступить с ней в сексуальные отношения, пока она спит.

Харман разинул рот, однако не нашел что сказать, и, превратившись в столб, уставился на фигуру в синих одеждах. Маг либо выжил из ума, либо спятил, третьего не дано.

– Ты происходишь из рода ханов, то есть приходишься Ахману Фердинанду Марку Алонцо Хану Хо Тепу прямым потомком. – Голос Просперо звучал столь бесстрастно, как если бы речь зашла о погоде. – ДНК твоего семени – вот что разбудит Мойру.

51

Манмут и Орфу вышли на внешнюю обшивку «Королевы Мэб», чтобы спокойно побеседовать без помех.

Миновав орбиту земного спутника, огромное судно перестало испускать атомные бомбы размером с баночки из-под «колы» (персонал корабля намеревался известить о своем прибытии, но не желал напрашиваться на огонь с одного из колец) и теперь снижалось в условиях слабой – одна восьмая земной – гравитации, пользуясь лишь вспомогательными ионными двигателями на коротких кронштейнах. Голубоватое сияние «внизу» казалось Манмуту приятнее, чем беспрестанные грохочущие вспышки-взрывы.

Маленькому европейцу приходилось помнить об осторожности: ни в коем случае не отрываться от корпуса, крепко держаться переходных мостиков и лестниц, опоясавших тысячефутовое тело «Королевы»; впрочем, он знал, что, даже если совершит глупость, приятель непременно придет на выручку. В совершенно безвоздушном пространстве Манмут не мог бы выдержать более двенадцати часов, не пополняя запасы кислорода. Зато иониец чувствовал себя в этом внешнем мире предельного холода, ужасной жары, высокого вакуума и яростной радиации точно рыба в воде.

– Ну и что будем делать? – спросил европеец гигантского друга.

– Думаю, нам надо срочно приготовить к спуску шлюпку и «Смуглую леди», – ответил Орфу.

– Нам? – удивился капитан подлодки. – Нам?

По плану, Сума Четвертый должен был пилотировать шлюпку с генералом Бех бин Адее и тридцатью боевыми роквеками во главе с центурион-лидером Мепом Эхуу в пассажирской кабине, в то время как Манмут будет ожидать своей очереди в трюме. Когда – и если – настанет время спускать подлодку, Сума Четвертый и прочий необходимый персонал сойдут на борт «Смуглой леди» по специальной шахте. Несмотря на дурные предчувствия маленького европейца по поводу разлуки со старым товарищем, речь даже не заходила о том, чтобы огромного, оптически незрячего краба послать на миссию. Предполагалось, Орфу станет поддерживать связь с подлодкой только в качестве внешнего системного инженера.

169