Олимп - Страница 170

170

– Так как же насчет «нас»? – повторил Манмут.

– Я понял, что сыграю незаменимую роль в этой миссии, – пророкотал иониец. – И потом, у тебя на судне есть такая маленькая уютная ниша: там воздух, силовые кабели, коммуникационные линии, радары, прочие источники данных – чем не курорт?

Маленький моравек покачал головой, спохватился, что перед ним слепец, потом сообразил: друг уловит его движение с помощью инфракрасных сенсоров, и покачал головой еще раз.

– Зачем нам вообще туда стремиться? Попытку приземлиться может подвергнуть опасности свидание с астероидным городом на полярном кольце, откуда идет передача.

– Да хрен с ним, с астероидным городом, откуда идет передача! – прорычал Орфу. – Самое главное сейчас – добраться до Земли, и как можно скорее.

– Почему?

– Почему? – переспросил товарищ. – Как это – почему? Дружище, ведь у тебя есть глаза. Не ты ли описывал мне телескопические снимки?

– Имеешь в виду сожженную деревню?

– Да, я имею в виду сожженную деревню, – громыхнул Орфу. – И тридцать—сорок других человеческих поселений по всему миру, на которые нападают безголовые твари, чья профессия – убивать людей. «Старомодных» людей, Манмут. Тот самый род, что создал наших предшественников.

– С каких пор наша миссия стала спасательной? – произнес европеец.

Земля превратилась в большую яркую сферу голубого цвета, которая росла с каждой минутой. Особенно красиво смотрелись экваториальное и полярное кольца.

– С тех пор, как мы увидели изображения убитых людей, – ответил краб, и Манмут узнал знакомые, на грани инфразвука, нотки в голосе друга: тот либо шутил, либо говорил настолько серьезно, что ему явно было не до веселья.

– Я думал, наша цель – спасти Пять Лун, Пояс и Солнечную систему от полного квантового провала, – заметил европеец.

Орфу низко зарокотал:

– Об этом подумаем завтра. Сегодня еще остается возможность помочь землянам.

– Но как? – возразил собеседник. – Мы не знаем контекста. Даже понятия не имеем, что там происходит. Насколько нам известно, безголовые железяки – это роботы-киллеры, созданные людьми для убийства себе подобных. Не стоит ввязываться в местные войны, которые нас не касаются.

– Ты сам в это веришь, Манмут?

Европеец замялся. Взгляд его упал далеко-далеко, туда, где ионные двигатели на кронштейнах стреляли синеватыми лучами в растущую бело-голубую планету.

– Нет, не верю, – сознался он наконец. – По-моему, внизу творится что-то новое, так же, как на Марсе, на Земле Илиона и повсюду, где мы побывали.

– Вот и я так думаю, – промолвил гигантский краб. – Идем, пора сказать Астигу-Че и прочим первичным интеграторам, что, едва мы окажемся на той стороне планеты, нужно запускать подлодку и шлюпку. Со мной на борту.

– И как ты собираешься их переубедить? – полюбопытствовал Манмут.

На сей раз глубокий, пробирающий до костей тон Орфу скорее подразумевал усмешку:

– Я сделаю им предложение, от которого они не смогут отказаться.

52

Харман спрятался как можно дальше от хрустального гроба; он бы вернулся в вагон Эйфелевой дороги, но снаружи ревел ветер, достигавший более ста миль в час. Одно дуновение унесло бы словно пушинку человека, рискнувшего выйти на мраморную площадку вокруг Таджа Мойры. Мужчина удовольствовался тем, что стал взбираться по спиральным уровням библиотеки.

Узкие открытые железные переходы очень скоро завели его на головокружительную высоту, причем каждый мезонин, ограниченный низкими перилами, выступал над предыдущим, поскольку внутренние стены купола сужались кверху. Избранник Ады наверняка струхнул бы, но его занимала одна-единственная мысль: убежать от спящей красавицы.

Все книги были одинакового размера и без названий. Исполинское сооружение заполняли, по оценке Хармана, сотни тысяч томов. Мужчина вытащил первый попавшийся и раскрыл наугад. Крохотные буквы оказались набраны английским шрифтом дорубиконовой эпохи, древнее, чем любой письменный текст, какие Харман только видел, и он промучился несколько минут, пытаясь озвучить и понять хотя бы первые два предложения. Будущий отец вернул книгу на место и, положив ладонь на корешок, вообразил пять синих треугольников в ряд.

Не получилось. Золотые слова не потекли по руке, чтобы отложиться в памяти. Либо функция «глотания» здесь не действовала, либо старинные книги вообще не поддавались ей.

– Есть один способ, с помощью которого ты все это прочитаешь, – изрек Просперо.

Мужчина подскочил от испуга. Он и не слышал шагов по гулким железным мостикам. Старец просто возник перед ним на расстоянии вытянутой руки.

– Как это – все прочитаю? – спросил Харман.

– Кабина Эйфелевой дороги тронется в путь через два часа, – произнес маг. – Если не успеешь, следующей придется ждать очень долго. Точнее, круглых одиннадцать лет. Так что лучше тебе приступить немедленно.

– Я бы хоть сейчас, – ответил муж Ады. – Да на улице проклятущий ветер, боюсь не добраться.

– Как только будем готовы, я велю какому-нибудь сервитору натянуть веревку, – промолвил старец в синем халате.

– Разве они здесь работают?

– Конечно. Полагаешь, механизмы Таджа и Эйфелевой дороги ремонтируются сами по себе? – Просперо криво усмехнулся. – Ну, в каком-то смысле так оно и есть, ибо и сервиторы по большей части нанотехи, они встроены в структуру, и тебе их даже не разглядеть.

– А у нас и в других общинах прислужники поломались. Отказали, и все. И ток отключился.

170