Олимп - Страница 73

В башне Марины факс-узлов не было, но горожане проявили недюжинную смекалку, приспособив маленький наружный подъемник, служивший когда-то сервиторам, для своих целей. Из тросов создали сложную систему с приводами и кривошипами, так что гостей сразу по трое подтягивали наверх в особой корзине – правда, только до эспланады, но одолеть последние десять этажей не составляло непосильного труда. Разумеется, о частых поездках не могло быть и речи, да и сам подъем внушал ужас, ибо корзина ежесекундно застревала и дергалась в воздухе, но несколько десятков жителей башни попросту махнули рукой на внешний мир. Раза два в неделю кто-нибудь из них отправлялся на рынок, если недоставало своих запасов еды и питья, этим и ограничивались отношения с остальным человечеством.

«Почему никто не отзывается?» Мужчина две минуты дергал за веревку, потом еще три минуты ждал.

С юга, со стороны широкого бульвара, донеслось эхо громкого скрежета.

«Ну давай, решайся. Туда или обратно, только быстрее».

Отступив подальше от башни, Даэман запрокинул голову. Молния выхватила из мрака черную паутину опор и мерцающие бамбуковые пристройки на башенках. Там, высоко, над заброшенной эспланадой, в нескольких окнах горели светильники. Пришелец различил сигнальные огоньки в обиталище Марины под бамбуковой крышей террасы: обычно их поддерживал Гоман.

И снова послышался скрежет, на этот раз – из северных аллей.

– А, катись оно все… – чертыхнулся молодой мужчина.

Пора вызволять маму отсюда, пусть даже старый подлец встанет у него на пути со всеми своими дружками! Если потребуется, у Даэмана не дрогнет рука пошвырять недоумков через перила террасы прямо в жерло Кратера. Сын Марины поставил арбалет на предохранитель, дабы ненароком не всадить себе в ногу пару отточенных болтов, зашел внутрь и ступил на темную лестницу.

Уже добравшись до эспланады, он почуял неладное. За последние месяцы Даэман часто наведывался к матери и всякий раз видел стражей, вооруженных примитивными пиками, а также более изощренно сработанными луками, доставленными из Ардис-холла. Сегодня здесь не оказалось ни души.

«Они что же, по ночам отпускают охрану?» – прикинул молодой мужчина, всегда прибывавший при свете дня.

Да нет, не похоже. Какой в этом смысл? Войниксы еще охотнее орудовали в темное время суток. И потом, кузен Ады несколько раз наблюдал, как ночью меняется стража. Однажды он и сам простоял на карауле с двух до шести часов утра, после чего факсовал обратно к себе с помутневшими от усталости глазами.

Одно утешало: лестница над эспланадой была открыта с двух сторон. Как только грозовая вспышка высвечивала очередной пролет или площадку, Даэман устремлялся вверх по ступеням или бегом пересекал темное пространство. Арбалет он держал наготове, почти касаясь пальцем предохранителя.

Еще не успев шагнуть на первый жилой этаж, гость догадался, что его там ожидает.

Сигнальные огни в металлическом бочонке на обращенной к городу террасе уже догорали. Бамбуковый настил забрызгала кровь. Багровые разводы темнели на стенах, на нижней стороне карниза. Даэман распахнул незапертую дверь первого обиталища, не принадлежавшего его матери.

Кровь была повсюду. Мужчина не мог поверить, что в жилах сотни с чем-то людей, даже вместе взятых, могло течь так много красной жидкости. Куда бы он ни посмотрел, в глаза бросались бесчисленные свидетельства паники: наспех забаррикадированные двери, сметенные вместе с дверями баррикады, кровавые отпечатки ног на лестницах и террасах, разбросанные обрывки пижам… И никаких следов сопротивления. Ни одной обагренной стрелы, ни единой пики, хотя бы пролетевшей мимо цели, вонзившейся в косяк. Похоже, никто и не подумал хвататься за оружие, не говоря уже о том, чтобы применить его.

А главное, не было тел.

Бывший собиратель бабочек обыскал еще три обиталища, прежде чем набрался мужества заглянуть к матери. Везде его встречали бесчисленные алые пятна, изломанная мебель, растерзанные подушки, сорванные со стен ковры, искромсанная набивка кресел – окровавленные перья и белая пена… Но ни единого тела.

Дверь в обиталище Марины была затворена. Прежние автоматические замки, реагировавшие на отпечатки пальцев, перестали работать после Падения; Гоман поставил обычный засов и цепочку – чересчур ненадежные, по мнению Даэмана. Так оно и оказалось. Несколько раз постучавшись и не получив ответа, гость трижды пнул посильнее, и хлипкая дверь слетела с петель. Мужчина двинулся в темноту с поднятым арбалетом.

В прихожей пахло кровью. В задних комнатах, окна которых выходили на Кратер, горел приглушенный огонь, но коридор и большая приемная утопали во мраке. Кузен Ады шел как можно тише. Нога то и дело ступала в невидимые лужицы, по ним пробегала рябь. От этого и особенно от вони желудок сводили спазмы. Вскоре глаза достаточно притерпелись, чтобы стало ясно: никто и ничто не ждало незваного гостя. Трупов здесь тоже не было.

– Мама! – Даэмана испугал собственный крик. И снова: – Мама! Гоман! Кто-нибудь!

Звякнули потревоженные ветром колокольчики на террасе. Молния озарила главную гостиную. Шелковые голубовато-зеленые ковры на южной стене (сын Марины видел их тут с юных лет, хотя и не особенно восхищался рисунком) покрылись красно-бурыми полосами и кляксами. Уютное, любимое Даэманом кресло из мятой гофрированной бумаги, принимающее самые удобные для тела формы, было изорвано в клочья. Но и здесь не нашлось ни единого трупа. Мужчина уже сомневался, готов ли он идти дальше.